Пригорюнился он, притаился как мышь,
Только злак выходил добывать.
Приспособился он, присундучился в тишь,
Без желаний о чём-то роптать. Поднатужился было познать времена,
Но поёжился в страхе больном,
И зарылся в печаль, научила стена
С непокрашенным старым окном. И задумался он, напряжённо встряхнул
Эту, густо накрывшую, пыль!
Попытался искать и причины гадать,
То ли небыль при нём, то ли быль?! Если быль, то зачем, упрекая себя,
Манекеном живым пребывать?!
Если небыль – то это чужая судьба!
И греховно себя упрекать! Притаился в загадке под старым окном,
Приспособился в тишь человек!
Всё осталось – уснуть летаргическим сном
И проспать этот горестный век! 1997 г.
|
